Мой народ этот день никогда не забудет:
Сквозь густые туманы забытых веков,
Размывая сомненья, сознание будит
Наших предков пролитая алая кровь.
Кровь батыров, пролитая ради свободы,
Кровь убитых врагами их жен и детей.
Это вечная память и боль для народа,
И с годами не стать этой боли слабей.
...Славный город Казань, столп единства народов,
Для которых давал он и пищу и кров,
Центром ханства великого был он в те годы,
Где сплетались культуры различных миров.
И прекраснее не было в мире мечетей:
Ни по виду, ни по освоенью наук,
Подпирали небесную высь минареты,
Мудрых книг ни один накопился сундук.
Шумных улочек гул и базарная площадь,
Спор купцов, звон монет, стука звук молотка,
Грозный стражник идет или дервиш заросший,
Мусульманка ведет под уздцы ишака...
Возвышая над миром Ученье Пророка,
Город жил, город цвел и печали не знал.
Красотою и славой, звездою Востока,
Всех его посещавших он в миг ослеплял.
Но пришла черной бурей из дальнего края,
Где закат обретает привычный предел,
Нечестивых шакалов несметная стая,
Чей проклятый вожак вечно крови хотел.
Окружили они славный город как тучи,
Что от плотности их черен был горизонт,
Свой оскал обнажив у Казани могучей,
Как бездомные псы у закрытых ворот.
Царь врагов, славный только лишь злом и бесчестьем,
Снарядил без числа своей рати полков,
Он соскреб в свое войско всю гниду и плесень,
В общем, всех, кто идти на убийство готов.
И последовал штурм: нечестивые рати,
Как морская волна, захлестнули Казань.
И батыры стреляли, все стрелы истратив,
Но все новые силы на них враг бросал.
Обезумивший вой из распàленных глоток,
Лязг и скрежет мечей, пушек грозный раскат...
В первый миг понял враг: бой не будет короток,
И что насмерть казанские войны стоят.
На подмогу себе призывая Аллаха,
Они бились жестоко на этой стене:
И летел враг со стен, и бежал он от страха,
Захлебнувшись, лежал он в кровавой пене.
Бились вместе татары, башкиры, чуваши,
И ногайцы, удмурты, марийцы, мордва...
Бой, в едино скрепивший их судьбы, был страшен.
Но те судьбы скрепив, он навек оборвал...
А ведь были и те, кто избрал путь измены,
Те, чье место по жизни — вонючий зиндан,
За подарки, за ласки, иль просто из плена
Под знамена врага он себя передал.
Заложив лишь взрывчатку под крепкие стены,
Подобравшись туда по колено в крови,
Изрыгая из пасти кровавую пену,
Подлый враг оборону Казани пробил.
Потянулись сквозь дыры в стене нечестивцы,
Но и многие там же остались лежать,
Устремив в небеса свои пьяные лица,
Обреченные в вечной геенне пылать.
Неприступной стеной стали люди Казани:
От подростков и женщин до старцев седых.
За свободу в бою они страха не знали,
И навеки их души остались чисты.
Кровь рекою лилась, но все новые силы,
Словно ветки в огонь, враг бросал и бросал.
Битва души защитников в рай уносила,
А напор вражьей нечисти не угасал.
Вражьи войны врывались в дома и мечети,
Утоляв свою похоть и жалкую плоть:
Умерщвлялись бессовестно старцы и дети,
Ну, а женщин бесчестили, чтоб заколоть.
Враг в мечетях вино распивал, проливая,
Письмен старых рвал своды и книги сжигал.
Разве звери когда-нибудь толк понимают
Ценных знаний, что мудрый народ собирал?
Придавая себя лишь позорным утехам,
Враг творил там убийства, грабеж и разврат,
Уничтожив же все, возгордился успехом,
И, кичившись «триумфом», вернулся назад.
И оставил он море из крови народа,
Страсть к убийствам и похоть свою утолил.
Но пролита была эта кровь за свободу:
Дух свободы убить не имел тот враг сил.
И, пускай, с этих пор, как был город захвачен,
Нечестивцы считали ту землю своей,
Привезли свой народ и язык свой в придачу,
И привычек дурных, чтобы жить веселей.
Истребив и изгнав тех, кто жил там когда-то,
Осмеянью подвергли культуру и быт,
Быв уверены, что не вернется обратно
Время тех, кто когда-то был ими убит.
Наши предки погибли, но подвиг их славен:
За свободу стояли они до конца.
Мы все чаще сегодня о нем вспоминаем,
Ведь забытые корни — утрата лица.
Эту память храним в кровеносных сосудах,
Пролагающих мост от ушедших времен,
Словно эхо далекое кличет оттуда —
Это раненый город доносит свой стон.
И сегодня, я знаю, вернется эпоха,
Где Казань процветала и славой слылà
До упавшего война последнего вздоха,
До последней мечети, сожженной дотла.
Возвратится то время, где с бешеным пылом
Вновь батыры воспрянут могучей стеной.
Раскалится земля, что за время остыла,
От копыт лошадей, мчащих всадников в бой.
И воспрянет на битву несметная сила —
Души войнов, с тех пор не обретших покой.
Словно огненный столп из забытой могилы
Мы взметнемся над этой никчемной землей.
Вознесем золотые знамена с бараджем,
Осветит нам сияньем дорогу хиляль,
Меч возмездия нечисти вражьей покажем,
Чтоб ей в глотку воткнутый он гордо сиял.
И тогда справедливость опять восстановим,
По заслугам воздав нечестивым врагам,
Без пощады, без сделок и всяких условий, —
Кровью их мы омоем старинный наш шрам.
Заживет город мой, заживет новой славой,
Станет снова народ мой гордиться собой.
Но сейчас я глаза опускаю устало,
Иго подлых врагов видя над головой..
Сквозь густые туманы забытых веков,
Размывая сомненья, сознание будит
Наших предков пролитая алая кровь.
Кровь батыров, пролитая ради свободы,
Кровь убитых врагами их жен и детей.
Это вечная память и боль для народа,
И с годами не стать этой боли слабей.
...Славный город Казань, столп единства народов,
Для которых давал он и пищу и кров,
Центром ханства великого был он в те годы,
Где сплетались культуры различных миров.
И прекраснее не было в мире мечетей:
Ни по виду, ни по освоенью наук,
Подпирали небесную высь минареты,
Мудрых книг ни один накопился сундук.
Шумных улочек гул и базарная площадь,
Спор купцов, звон монет, стука звук молотка,
Грозный стражник идет или дервиш заросший,
Мусульманка ведет под уздцы ишака...
Возвышая над миром Ученье Пророка,
Город жил, город цвел и печали не знал.
Красотою и славой, звездою Востока,
Всех его посещавших он в миг ослеплял.
Но пришла черной бурей из дальнего края,
Где закат обретает привычный предел,
Нечестивых шакалов несметная стая,
Чей проклятый вожак вечно крови хотел.
Окружили они славный город как тучи,
Что от плотности их черен был горизонт,
Свой оскал обнажив у Казани могучей,
Как бездомные псы у закрытых ворот.
Царь врагов, славный только лишь злом и бесчестьем,
Снарядил без числа своей рати полков,
Он соскреб в свое войско всю гниду и плесень,
В общем, всех, кто идти на убийство готов.
И последовал штурм: нечестивые рати,
Как морская волна, захлестнули Казань.
И батыры стреляли, все стрелы истратив,
Но все новые силы на них враг бросал.
Обезумивший вой из распàленных глоток,
Лязг и скрежет мечей, пушек грозный раскат...
В первый миг понял враг: бой не будет короток,
И что насмерть казанские войны стоят.
На подмогу себе призывая Аллаха,
Они бились жестоко на этой стене:
И летел враг со стен, и бежал он от страха,
Захлебнувшись, лежал он в кровавой пене.
Бились вместе татары, башкиры, чуваши,
И ногайцы, удмурты, марийцы, мордва...
Бой, в едино скрепивший их судьбы, был страшен.
Но те судьбы скрепив, он навек оборвал...
А ведь были и те, кто избрал путь измены,
Те, чье место по жизни — вонючий зиндан,
За подарки, за ласки, иль просто из плена
Под знамена врага он себя передал.
Заложив лишь взрывчатку под крепкие стены,
Подобравшись туда по колено в крови,
Изрыгая из пасти кровавую пену,
Подлый враг оборону Казани пробил.
Потянулись сквозь дыры в стене нечестивцы,
Но и многие там же остались лежать,
Устремив в небеса свои пьяные лица,
Обреченные в вечной геенне пылать.
Неприступной стеной стали люди Казани:
От подростков и женщин до старцев седых.
За свободу в бою они страха не знали,
И навеки их души остались чисты.
Кровь рекою лилась, но все новые силы,
Словно ветки в огонь, враг бросал и бросал.
Битва души защитников в рай уносила,
А напор вражьей нечисти не угасал.
Вражьи войны врывались в дома и мечети,
Утоляв свою похоть и жалкую плоть:
Умерщвлялись бессовестно старцы и дети,
Ну, а женщин бесчестили, чтоб заколоть.
Враг в мечетях вино распивал, проливая,
Письмен старых рвал своды и книги сжигал.
Разве звери когда-нибудь толк понимают
Ценных знаний, что мудрый народ собирал?
Придавая себя лишь позорным утехам,
Враг творил там убийства, грабеж и разврат,
Уничтожив же все, возгордился успехом,
И, кичившись «триумфом», вернулся назад.
И оставил он море из крови народа,
Страсть к убийствам и похоть свою утолил.
Но пролита была эта кровь за свободу:
Дух свободы убить не имел тот враг сил.
И, пускай, с этих пор, как был город захвачен,
Нечестивцы считали ту землю своей,
Привезли свой народ и язык свой в придачу,
И привычек дурных, чтобы жить веселей.
Истребив и изгнав тех, кто жил там когда-то,
Осмеянью подвергли культуру и быт,
Быв уверены, что не вернется обратно
Время тех, кто когда-то был ими убит.
Наши предки погибли, но подвиг их славен:
За свободу стояли они до конца.
Мы все чаще сегодня о нем вспоминаем,
Ведь забытые корни — утрата лица.
Эту память храним в кровеносных сосудах,
Пролагающих мост от ушедших времен,
Словно эхо далекое кличет оттуда —
Это раненый город доносит свой стон.
И сегодня, я знаю, вернется эпоха,
Где Казань процветала и славой слылà
До упавшего война последнего вздоха,
До последней мечети, сожженной дотла.
Возвратится то время, где с бешеным пылом
Вновь батыры воспрянут могучей стеной.
Раскалится земля, что за время остыла,
От копыт лошадей, мчащих всадников в бой.
И воспрянет на битву несметная сила —
Души войнов, с тех пор не обретших покой.
Словно огненный столп из забытой могилы
Мы взметнемся над этой никчемной землей.
Вознесем золотые знамена с бараджем,
Осветит нам сияньем дорогу хиляль,
Меч возмездия нечисти вражьей покажем,
Чтоб ей в глотку воткнутый он гордо сиял.
И тогда справедливость опять восстановим,
По заслугам воздав нечестивым врагам,
Без пощады, без сделок и всяких условий, —
Кровью их мы омоем старинный наш шрам.
Заживет город мой, заживет новой славой,
Станет снова народ мой гордиться собой.
Но сейчас я глаза опускаю устало,
Иго подлых врагов видя над головой..
Комментариев нет:
Отправить комментарий